Историко-приключенческие романы и психологические детективы писательницы Александры Кравченко
Главная
Об авторе
Романы
Стихи
Рецензии
Интервью
Контакты с автором
Контакты
Гостевая
Карта сайта
Наши друзья




 Рейтинг@Mail.ru


наш художник учился у самого Сумбаташвили, – с профессиональной гордостью ответила Валентина.

  – Но, я думаю, что тут заслуга не только художника. Часто бывает так, что на рисунках все выглядит прекрасно, а пошьют – смотреть не хочется. Я уверен, что вы лично следите за пошивочными работами, подбираете ткани, отделку, поэтому получается так удачно. В любой работе нужен контроль организатора, мастера.

  – Вот тут я с вами абсолютно согласна, – кивнула костюмерша, невольно поддаваясь на лесть. – Скажу больше: я сама лично делаю выкройки. Это всем выгодно: и мне прибавка к зарплате, и театру экономия, и качество изделий лучше. Знаете, сейчас ведь театры никто не содержит, самим надо крутиться, выгадывать буквально на всем.

  – А нам в провинции еще трудней, – вздохнул Лев-Леонид. – В Москве все-таки и возможностей больше, и публика богаче. Вот я и хочу попросить вас об одолжении. Не могли бы вы мне дать свои выкройки? Конечно, не бесплатно. У нас ведь нет таких мастеров, как вы. Помогите последним рыцарям провинциального театра, а?

  – Ну, хорошо, – милостиво улыбнулась Валентина. – Пойдемте ко мне в костюмерную, я как раз сегодня буду обновлять хитоны.

          Она провела своего нового знакомца через служебный вход. В коридоре к ней подскочила молоденькая актриса, стала жаловаться на плохо сшитое платье. Валентина привела ее в костюмерную, сняла мерки и пообещала подогнать платье по фигуре. Когда девушка вышла, Леонид с сочувствующим видом спросил:

  – Что, капризничают молодые? Или, наоборот, с маститыми работать трудней?

  – Да по-всякому бывает. И в старой гвардии есть нормальные люди, а есть такие, что цены себе не сложат. И среди молодых – то же самое. Это не от возраста зависит, а от характера. Я, знаете ли, не верю во всякие там конфликты поколений.

  – А были актрисы, с которыми вам особенно нравилось работать? – Леонид осторожно подбирался к интересующей его теме.

  – Конечно. Вот, например, Мариночка Потоцкая. – Валентина запечалилась, даже глаза подернулись влагой. – И женщина была чудесная, и актриса. А уж как любила театр! Многие только ради красного словца говорят, что театр – это храм. А для нее действительно так и было. Она никогда не опаздывала, никогда не прибегала запыхавшаяся или под хмельком, как другие. Всегда заранее соберется, оденется, загримируется, войдет в образ. Так вот, ее мне особенно нравилось одевать. Во-первых, отличная фигура. Во-вторых, Марина никогда не цеплялась к мелочам, потому что чувствовала в костюме главную линию.

  – Наверное, ее все в театре любили?

  – Что вы, далеко не все. Марина ведь не хитрила, не заискивала, не выбивала ролей. В общем, была не такой, как большинство. А это, знаете ли, многим не нравится.

  – Как вы тонко все понимаете, – с уважением заметил Леонид. – Между прочим, я тоже всегда преклонялся перед Потоцкой, хотя видел ее только в кино. Спорил до хрипоты с теми, кто уверял, будто она покончила с собой из-за творческих неудач.

  – И правильно спорили, – убежденно сказала Валентина. – Хоть и были у нее злопыхатели, но даже они понимали, что без Марины театру придется туго. Она и возрастные роли играла, и молодые. В общем, на ней основной репертуар держался. Когда она сообщила, что будет уезжать за границу, так главный режиссер прямо за голову схватился.

  – Но, может быть, последний спектакль был неудачным, и это на нее сильно подействовало?

  – Ну, что вы, это только скандальные журналисты могли так писать, – возразила костюмерша. – Публика очень хорошо принимала спектакль.