а Феофан расписывал стены монастырской церкви.

          Дмитрий рассказал бывшей императрице, как ездил в половецкое становище, вел переговоры с Ехиром – главой куреня12, захватившего в плен Никифора и Шумилу. И, хотя молодой купец поднаторел в торговых сделках, но на этот раз сбить цену ему не удалось. Половцы, жадные и отощавшие после трудной зимовки, ни за что не уступали, заявив, что с выгодой продадут пленников в Корсуне или Кафе13, а то и оставят их у себя, сделают из них колодников – ведь молодые сильные рабы им и самим нужны. К тому же, они пригрозили искалечить пленников, чтобы те не убежали: разрезать им пятки и в рану засыпать рубленый конский волос. Так и пришлось Дмитрию выложить за друзей все деньги без остатка – все, что было припасено на весеннюю торговую кампанию.

      – Но это не беда, – подвел итог Дмитрий. – У нас еще есть время. С апреля два торговых каравана ушли по Днепру, а третий отплывает почти через месяц. Вот на него-то мы и должны успеть. Только бы поскорее добыть денег, чтобы закупить товар и  ладью для перевозки. А потом вся надежда на удачный торг. В Корсуне у меня есть знакомый корабельщик, я ему  давно заказал галиот. Если буду в этот раз с прибытком – и корабль выкуплю и дела свои поправлю.

      – Но зачем тебе морской корабль? – удивилась Евпраксия. – По нашим рекам с порогами он не пройдет. Или ты задумал поселиться в Корсуне и оттуда выходить в Понт и Средиземное море? Но те морские пути давно уже заняты итальянскими и византийскими купцами.

    * Ничего, там и для меня место найдется, – улыбнулся Дмитрий. – Если б я хотел только торговать – хватило бы мне ладьи или насада14. Плавал бы с другими  купцами по изъезженному пути из Киева до Царьграда. Но мне надо больше. Хочу бывать и в Трапезунде, и в Эфесе, и в Антиохии, и в итальянских землях. А повезет – дойду до франкского побережья, а то и дальше на запад.

    * Странная тяга  к морю у степняка, – задумчиво сказала Евпраксия.

    * Степь – она тоже как море.

    * Пожалуй... А много ли денег тебе надо? Возможно, я смогу помочь.

    * Спасибо тебе, госпожа, но к подаркам я не привык, а занимать у хороших людей не хочу, потому что судьба у меня неверная, могу из странствий не вернуться и долг не уплатить. Конечно, можно взять деньги у ростовщиков, да уж больно процент сейчас высок. От такой лихвы все киевляне стонут, но князь Святополк лихварям покровительствует.

    * И не только им, – вздохнула Евпраксия. – Окружил себя Святополк любимцами, а они ему наушничают, вражду сеют. Ведь поверил же он когда-то Давиду Игоревичу, что Мономах – тайный злодей, что бедный Василько15 – враг...

    * Что ж делать, не в моей власти поменять великого князя, – усмехнулся Дмитрий. – Но я знаю, как добыть деньги с помощью одного из княжеских любимцев. Тех гривен, которые боярин Тимофей обещает за Быкодера, как раз хватит, чтобы закупить товар, нанять ладью и полностью рассчитаться с корабельщиком. Как думаешь, госпожа, не обманет меня Тимофей? А то ведь может пообещать, а потом цену снизить. И что ему сделаешь? Он у Святополка под крылом.

    * Как же он может обмануть в таком деле? – возмутился Шумило. – Ведь при всем честном народе на площади его бирич16 зачитывал указ и называл награду за Быкодера.

    * Что с того? Награда велика, пока злодей на свободе. А, когда его убьют или закуют в цепи, – князю и боярину награда покажется слишком щедрой.

    * Ты так говоришь, Дмитрий, будто разбойник уже у тебя в руках, – заметила Евпраксия. – Его еще надо выследить, поймать, одолеть. Награда